Психологическая помощь

Психологическая помощь

Запишитесь на индивидуальную онлайн консультацию к психологу.

Библиотека

Читайте статьи, книги по популярной и научной психологии, пройдите тесты.

Блоги психологов

О человеческой душе и отношениях читайте в психологических блогах.

Психологический форум

Получите бесплатную консультацию специалиста на психологическом форуме.

Ричард О'Коннор

Ричард О'Коннор
(Richard O’Connor)

Психология вредных привычек

Содержание:

От автора

Фрагмент книги «Психология вредных привычек», Ричард О’Коннор; пер. с англ. А. Логвинской; [науч. ред. А. Логвинская]. — М.: Манн, Иванов и Фербер, 2015 г.

ЗАДАТЬ ВОПРОС
ПСИХОЛОГУ

Катерина Вяземская
Психолог, гештальт-терапевт, семейный терапевт.

Софья Каганович
Психолог-консультант, психодраматерапевт, психодиагност.

Владимир Каратаев
Психолог, психоаналитик.

Андрей Фетисов
Психолог, гештальт-терапевт.

На крючке зависимости

По своей природе зависимость самодеструктивна, поскольку наркотики или любое подобное пристрастие снижает контроль, а без него мы испытываем настоящие страдания. Зависимости бывают двух видов. Первая — пристрастие к посторонним средствам, например наркотикам, алкоголю, табаку. Второй вид — это поведенческие пристрастия, без наркотиков, но с определенными паттернами поведения: например, пристрастие к сексу, к людям с садистскими наклонностями, к пищевым расстройствам, азартным играм, изнурительному труду, телевидению или интернету, шопингу как лечению депрессии и так далее. Эти паттерны поведения способны настолько фиксироваться в мозгу, что у человека, пытающегося остановиться, могут появляться все признаки синдрома отмены: тревога, бессонница, навязчивые мысли и так далее. При этом в мозгу работают те же механизмы, что и при наркотических расстройствах.

А парадигма такова: «Мне все по плечу, пока у меня есть [алкоголь, наркотики, игры, телевизор…]».

Парадигма Основные суждения В центре внимания За пределами внимания Эмоциональный стиль
Зависимость Мне нужно мое пристрастие, чтобы справляться с жизнью. Другие могут быть зависимыми, а я проявляю осторожность, контролирую себя Доступ и возможность потворствовать своему пристрастию становятся главным в жизни, преобладая над отношениями, работой и отдыхом Прием наркотиков или алкоголя, а также потворство пристрастиям неподконтрольны. Человек не видит, как это сказывается на близких и на собственной жизни Обычно манипулируют другими или запугивают их, поскольку зависимость становится важнее, чем близкие люди

Оба вида зависимости могут быть скрытыми, то есть настолько контролируются, что большинство окружающих, включая самого человека, не замечают происходящего. Многие зависят от алкоголя или таблеток, но не осознают своей зависимости, пока не происходит нечто, мешающее их приему. Физические виды зависимости часто бывают симптомами более общих паттернов саморазрушающего поведения, но клинический опыт не раз показывал, что, прежде чем приступать к терапии, прием наркотиков необходимо остановить. В прошлом многие люди с зависимостью годами использовали психотерапию как тактику проволочек, не пытаясь бросить наркотики. Тем не менее современные терапевты стали проницательнее, и теперь они в первую очередь настаивают на прекращении зависимости.

Получив горький опыт, люди начинают понимать, что лучшим способом преодоления этих состояний, как ни парадоксально, прежде всего будет признание своей беспомощности. Мы верим, что можем контролировать себя, и эта рационализация позволяет продолжать в том же духе. Признание своего бессилия помогает остановить мучительные стенания о том, что мы должны остановиться и не можем этого сделать. А затем однажды действительно придется перестроить свою жизнь и научиться контролировать все остальные мелкие самодеструктивные привычки (например, лживость или подавление своих чувств), подкрепляющие зависимость, или избегать их.

Почему зависимость?

Некоторые типы зависимости легко понять. Алкоголь и многие виды наркотиков дают возможность быстро исправить свое состояние к лучшему. Спиртное позволяет чувствовать себя увереннее и спокойнее, все препятствия уходят на второй план, и мы наслаждаемся своим состоянием — но только на время. В дальнейшем эти приятные ощущения проходят и возвращаются тоска и раздражительность, а наши суждения и ориентация нарушаются. И мы не знаем ни одного наркотического вещества, которое не вызывает болезненных последствий, даже если под их воздействием мы не совершаем ничего опасного. Некоторым удается контролировать прием наркотиков или алкоголя, но для подавляющего большинства их действие оказывается настолько заманчивым, а мысль о том, чтобы бросить их, настолько мучительной, что все заканчивается полной зависимостью. Нечего и говорить, что определенные виды веществ (например, никотин, героин, кокаин) создают физическую тягу в мозгу. Меня поразил тот факт, что после миллиона экспериментов и десятилетий лабораторных исследований никто не смог обнаружить хотя бы одно наркотическое средство, вызывающее хорошее самочувствие и не дающее побочных эффектов. Такое лекарство могло бы положить конец цивилизации: кому тогда будут нужны амбиции, кто станет стремиться к чемунибудь, кто будет работать, если можно принять таблетку и послать все подальше? Это был бы «дивный новый мир» Хаксли.

Вы часто слышите, что люди с зависимостью ищут «новую норму», и это на самом деле так. Все вещества, вызывающие зависимость (включая алкоголь и табак; такие рецептурные средства, как болеутоляющие, транквилизаторы, амфетамины; а также уличные наркотики, например кокаин, крэк и экстази), напрямую воздействуют на центры удовольствия в мозгу, вызывая освобождение дофамина — нейротрансмиттера, связанного с приятными ощущениями. Их постоянное употребление вызывает психологическое и физическое привыкание, поэтому человеку нужно все больше и больше вещества, чтобы добиться того же эффекта. И если он бросит его принимать, то перестанет испытывать удовольствие — следовательно, это ведет к увеличению дозы, то есть к «новой норме». Кроме того, все эти вещества токсичны, и их передозировка практически всегда приводит к смерти. Они поражают печень и другие органы, помогающие выводить из организма токсичные вещества. Длительное употребление может повредить клетки рецепторов дофамина в мозгу, что тормозит получение удовольствия, и на данном этапе мы не знаем, обратим ли этот ущерб. Ранее я уже ссылался на недавнее открытие ученых: новые стволовые клетки в мозгу формируются постоянно, а зависимость тормозит этот процесс. Вывод: зависимость изменяет мозг, и не в лучшую сторону.

Когда у нас появляется настоящая зависимость, то отношения с ее источником становятся главной составляющей жизни, а семья и друзья уходят на второй план. Если они поддерживают нас или смотрят на это сквозь пальцы, нам комфортно. Но если они против, мы стремимся уйти. Окружающие становятся лишь средством достижения цели (могут раздобыть то, что нам нужно, или нет), а не просто близкими людьми. Наше «непроизвольное Я» настраивается на одну идею — владеть наркотиком любой ценой. Мы используем все традиционные защитные механизмы, особенно рационализацию и избирательное внимание, а также избегание, чему наркотики активно способствуют. Защита может выражаться и во временном оцепенении, вызванном удовлетворением нашей поведенческой зависимости, чтобы не осознавать, как последствия пристрастия сказываются на нас и наших близких. Когда мы отдаляемся от людей, наркотик или психологическая защита помогают не беспокоиться об этом. Мы возводим стену отрицания, чтобы не допустить никаких мыслей о том, до каких бедствий дошли. Потеря друзей, любимых, увольнение с работы — все это не имеет никакого отношения к нашему пристрастию. В этом всегда виноваты другие.

Когда жизнь бьет нас достаточно, чтобы начать задумываться о своей зависимости, мы можем пойти к анонимным алкоголикам («АА») или в группу для созависимых. И будем очень удивлены, потому что проблема «бросить пить» покажется такой простой по сравнению со всем остальным: ведь эти люди говорят о гораздо более важных вещах. Мы совершенно не осознаём, что наши убеждения и характер были подорваны этой зависимостью и теперь предстоит их восстанавливать. Нашему «неосознанному Я» нужен новый бренд. В каком-то смысле «АА» и другие 12-шаговые программы — это программы по перерождению. В них достаточно правил, они предлагают структуру и группу поддержки, в которой мы можем сохранять трезвость довольно долго, просто соблюдая эти правила, пока все 12 шагов не попадут в наш мозг и не станут его частью. Создание новых связей в мозгу требует много времени и практики: преодолеть зависимость не так-то просто. Ежедневное следование программе «12 шагов» поможет увидеть себя осознанно и объективно, с некоторой дистанции. А чтобы пережить влечение, вызванное какиминибудь воспоминаниями или ассоциациями, его надо воспринимать как импульс, приходящий и уходящий, а не как безоговорочную потребность, которую нужно удовлетворить. Мы отказываемся от одного из главных убеждений, управляющих нашей жизнью, и фокусируемся на скромных задачах: прожить нынешний день без зависимости. Если нам это удастся, борьба за контроль ослабевает.

Зачем вредить самим себе?

Исследователи в течение семи лет изучали работу десяти тысяч вкладчиков, покупавших и продававших ценные бумаги. Когда мы продаем ценные бумаги, предполагаем, что их цена понизится, а затем покупаем их, когда ждем повышения цены. Продажи у вкладчиков-дольщиков шли лучше, чем у остальных, они получали в среднем 3,3% годовых, не считая брокерских отчислений при покупках и продажах. Получается, что вкладчики могли бы просто ничего не делать или поехать в Вегас поиграть в очко, в котором хороший игрок теряет не больше 1%. Даже среди фондов взаимных инвестиций с их мозговыми центрами талантов два из трех ежегодно падают на фоне общей рыночной ситуации. Можно только удивляться, почему такую игру на бирже до сих пор не причислили к азартным играм.

Зависимость подобного рода труднее осознать, так как ее сиюминутные последствия не приносят удовлетворения, как это бывает с большинством наркотиков.

Наоборот, она приносит боль. Однако люди способны пристраститься к разнообразным видам саморазрушающих вещей: они могут долго оставаться на плохой работе, сохранять деструктивные отношения, калечить и резать себя, неоправданно рисковать. Есть также и зависимости, которые находятся где-то посередине, они не приносят ни немедленной награды, ни немедленного вреда. Среди таковых табак: никому не удается получить удовольствие от первой сигареты. Есть и другие, например неумеренный шопинг, растраты, зависимость от телевидения и видеоигр, трудоголизм — все это формы поведения, которые можно определить как навязчивости. Пристрастие к азартным играм может приносить мгновенный эффект — боль или радость. Тем не менее все их объединяет общее свойство: они вызывают моментальное возбуждение и выброс дофамина в награду.

Дофамин относится к таким нейротрансмиттерам, как эндорфины, связанные с переживанием удовольствия и возбуждения. По некоторым данным, уровень дофамина в мозгу бывает нормальным, когда мы чувствуем причастность к людям и обществу в целом. Оптимальное содержание дофамина бывает у малышей, окруженных любовью и заботой родителей. Но когда мы ощущаем обособленность, то переживаем дефицит дофамина, который можно восполнить приемом наркотиков или поиском способов возбуждения. Поэтому многие в современном обществе становятся ловцами дофамина.

Дофамин — естественная составляющая системы вознаграждения, которая пока еще недостаточно изучена. Однако мы знаем, что любое исследование, посвященное вознаграждениям, показывает, что они повышают уровень дофамина в мозгу и что некоторые наркотические средства (стимуляторы вроде амфетамина и кокаина) усиливают его эффект. По-видимому, когда мы в безопасности и чувствуем свою причастность к обществу, дофамин становится неотъемлемой частью этих чувств. Новые ощущения и впечатления высвобождают дофамин, поэтому он также оказывается важным компонентом влечений, любознательности и пытливости. Депрессия — следствие низкого уровня дофамина (неудивительно, что депрессия не побуждает стремлений к новым впечатлениям). А когда мы чувствуем себя оторванными от поддержки близких, у нас развивается «навязчивое, вызывающее привыкание поведение, при котором мы стремимся к удовольствию, чтобы получить дофамин». Поэтому люди, не чувствующие близости со своей семьей, любимыми, друзьями или другими группами поддержки, особенно уязвимы к такого рода зависимости.

Нехватка дофамина заставляет сознание фокусироваться на том, чего мы хотим; мы начинаем изо всех сил стремиться к достижению этого. Дофамин дает ощущение «мотивации, оптимизма и уверенности в себе». Но это также и одурачивает: мы начинаем верить, что, едва лишь получим желаемое, тут же испытаем удовлетворение и счастье. Однако если в нормальном состоянии у нас не хватает дофамина, то его небольшая доза лишь царапнет, не облегчая зуда. Исполнение желаний, будь то деньги, успех или наркотик, снимает напряжение, но это лишь мимолетная форма счастья. Очень скоро мы начинаем желать чего-то большего. Стремление к получению дофаминовой подпитки — настоящая «беговая дорожка счастья». Желание восполнить дефицит дофамина — это колоссальный самообман, если считать, что исполнение желаний приносит счастье. И когда жажда дофамина становится движущей силой, то получение желаемого означает лишь, что вскоре мы снова захотим чего-то еще.

Много лет назад ученые обнаружили, что крысы готовы непрерывно нажимать на рычаг, подающий слабый разряд в определенные области мозга, и этот разряд был настолько притягательным, что желание его получить перевешивало сексуальное желание и голод. Эти области высвобождали дофамин — тогда мы и стали называть дофамин гормоном счастья. Проблема в том, что при этом крысы никогда не выглядели счастливыми (как говорят специалисты).

С тех пор было проведено много других исследований, показывающих, что дофамин не делает крыс или людей счастливыми в смысле удовлетворенности и эйфории, но придает энергии и вызывает желание получить еще. Итак, дофаминовое вознаграждение в случае дефицита дофамина влечет за собой целый спектр саморазрушающих паттернов, вызванных этой жаждой. По некоторым данным, такой же эффект вызывает фастфуд. У крыс, которых кормили низкокачественной пищей, развился тот же вид дофаминовой невосприимчивости (то есть желание получить еще и еще, чтобы испытать подобное возбуждение), как у крыс, которым давали кокаин.

С эволюционной точки зрения смысл заключается в том, что приятные чувства не призваны делать нас счастливыми, но должны поддерживать стремление быть счастливее. Если бы наши предки были полностью удовлетворены положением дел, они стали бы толстыми, ленивыми, и тогда бы их съели волки. Наше «непроизвольное Я» находится в постоянном поиске чего-то лучшего, а мощные нейротрансмиттеры позволяют двигаться к цели. Оно не дает передышки и возможности насладиться моментом — для этого необходимо «сознательное Я». Это похоже на дрессировку собаки. Если вы вручаете ей угощение всякий раз, когда она садится, очень скоро она начнет садиться по команде. Наш мозг дает выброс напитка радости (различные нейротрансмиттеры) всякий раз, когда мы хорошо справляемся со своим выживанием. И вскоре мы начинаем делать то, чего хотят наши гены, полагая, что это принесет нам счастье. Мы можем перестать конкурировать со своими друзьями или преследовать невозможные цели, способные стать препятствием на пути к долговременному счастью. Саморазрушающее поведение, которое позволяет испытать риск, отпускает маленькую дозу дофамина всякий раз, когда мы играем, переедаем или тратим деньги, которых у нас нет.

Мы помним, что современный мир наполняет нас гормонами стресса, и мы все время на грани борьбы или бегства, в постоянном напряжении, которого, по большей части, не осознаем. Болезненные или опасные зависимости также обладают силой, потому что создают непрерывный цикл: напряжение —> разрядка —> вина —> напряжение —> разрядка —> вина. Такая зависимость может создать ощущение контроля над собственным напряжением: «непроизвольное Я» может блокировать вину и изъять из сознания этот порочный цикл. В лабораторных условиях можно научить животных давать себе маленький разряд тока, чтобы избежать большего разряда. В конце концов они продолжают делать это, даже когда сигнал о более сильном разряде не подают. Такое поведение создает функциональную автономность и превращается в зависимость. Практически таким же образом перемежающиеся состояния напряжения и разрядки (растраты, промедление, даже порезы бритвой) дают ощущение управления стрессом и позволяют избежать (временно) больших стрессов в отношениях с людьми, в работе и жизненных целях.

Бессознательное чувство застарелой вины также становится частью этого цикла. Когда мы спотыкаемся (например, потворствуя собственному пристрастию), возникающее чувство вины подстегивает растущее напряжение, а снять его можно не иначе, как снова вернувшись к своей зависимости. Вот почему один из постулатов анонимных алкоголиков звучит так: «Если однажды ты сорвался и запил, не трать свое время и силы, размышляя о том, какой ты неудачник и что не заслуживаешь помощи. Просто сделай все возможное, чтобы завтра снова не сорваться».

Между подлинными угрызениями совести и похожей на коленный рефлекс реакцией вины, питающей этот порочный цикл, есть большая разница. Любой может испытывать чувство вины, однако нужно иметь ответственность взрослого человека, чтобы переживать раскаяние, когда вы раните кого-то, включая даже самих себя. Угрызения совести предполагают, что вы предпримете какие-то усилия и исправите ситуацию во имя избежания рецидива. В перевернутом мире зависимости вина становится лишь новым поводом для поиска утешения в саморазрушающем поведении. Эти порочные циклы (дофаминовое вознаграждение, стресс и разрядка напряжения, вина и напряжение) становятся единственным объяснением того, как переедание, насильственное очищение кишечника или членовредительство могут служить наградой.

Трудоголизм — еще одна вариация этого цикла. Есть множество профессий, связанных со сжатыми сроками исполнения (ежедневные отчеты руководству, статьи в газетах, репортажи на радио или телевидении), или работа, требующая большой сосредоточенности (финансы, программирование, наука), которые создают определенную адреналиновую зависимость. Это непрекращающийся цикл напряжения и разрядки. Люди, внезапно лишенные этих переживаний из-за самой работы или ее потери, часто испытывают выраженные признаки синдрома отмены, что иногда приводит к большому депрессивному расстройству. Такую же роль может играть и промедление: например, вы отмахиваетесь от сроков и откладываете задание, а потом форсируете работу и в результате получаете большой выброс адреналина и дофамина.

«12 шагов»

Групповая программа «12 шагов» — лучший способ борьбы с зависимостью. Эти шаги эффективны, потому что меняют нашу парадигму и одновременно предоставляют хорошо разработанную программу изменения поведения и перестройки сознания. Если вы не смогли отыскать группу, найдите куратора: им может быть терапевт, священник, близкий друг — все, кому вы можете довериться. Неважно, как все началось, когда вы достигли состояния зависимости, вашей парадигмой стал наркотик/пристрастие, и вы считаете, что не можете без этого жить. Зависимость становится главным делом жизни, и вы будете лгать, лукавить, воровать и предавать любимых, чтобы поддерживать свое пристрастие. Вы будете использовать мощные формы защиты, например отрицание, чтобы не видеть, как это сказывается на вашем здоровье, работе и отношениях с людьми. Большинство зависимых людей знают, что отказ будет трудным и болезненным, но многие также понимают (возможно, неосознанно), что возврат к старому образу жизни, к старым пристрастиям будет еще худшим бедствием. Тогда любая оздоровительная программа может помочь остановить зависимость, дать надежду и способствовать разрешению проблемы, которая привела к этой самой зависимости.

Итак, если вы нашли свою группу, присоединитесь к ней. Участие в жизни коллектива, где можно честно говорить о себе и в то же время помогать другим, может оказаться мощным агентом изменения. Группа будет поддерживать вас и примет, даже если вы оступились. Эти отношения похожи на безусловную любовь, случающуюся во взрослой жизни. Но если вы не найдете ни одной группы, используйте мою редакцию 12 шагов «АА». Учитывая, что вы будете работать самостоятельно, в этом варианте программы отсутствуют некоторые шаги, касающиеся групповой поддержки.

Упражнение 12. «12 шагов» для вас

1. Признайте свою беспомощность и откажитесь от видимости контроля. Это значит, что вы должны увидеть все свои рационализации («Я брошу завтра») и признать, что обманывали себя. Вы поймете, как можно легко дурачить самих себя. Зависимые люди всегда уверены, что способны бросить свое пристрастие, как только этого захотят. Осознанность поможет пройти через это раскаяние.

2. Поставьте перед собой конкретную и краткосрочную задачу: «Не совершать сегодня саморазрушающих поступков». Такая цель доступна любому из нас.

3. Учитесь обуздывать волны искушения и видеть, что самые сильные влечения проходят. Вы укрепите объективное восприятие и ощущение своего внутреннего стрежня, который остается не потревоженным соблазнами и стрессом.

4. Бескомпромиссная инвентаризация — не более чем попытка изменить свой характер, ведь зависимость превратила вас в лгунов и мошенников. А теперь вы вынуждены прокладывать новые нервные пути, требующие честности и внимания.

5. Возместите ущерб людям, которых обидели. Посетите их, это необходимо для изменения вашего характера.

6. Посвятите часть своей жизни служению. Это может быть небольшая помощь престарелым родственникам или серьезная работа в «Корпусе мира». У вас (да и у всех нас) есть много поводов для искупления вины. Внося посильный вклад в улучшение мира, вы получите то, что заставит почувствовать удовлетворение, и в то же время увидите другой масштаб собственных бед, которые покажутся меньшими.

7. Продолжайте практику осознанности, учитесь смотреть на себя объективнее, старайтесь добиваться сострадательного интереса (в группе анонимных алкоголиков вы продолжали бы молиться и медитировать в поисках духовного пробуждения).

8. «Притворяйся, пока не получится». Это старый девиз анонимных алкоголиков. Для новичков это означает: «Просто приходи на встречи, продолжай говорить с нами и следуй шагам, потому что только практика и повторение помогают пробудить сознание». Как мы уже говорили, новые исследования показывают, что практика — даже без всякой веры — изменяет мозг. А значит, продолжайте медитировать и следовать шагам, даже если они кажутся бесполезными.

9. Если вы не найдете группу для своих проблем, постарайтесь найти куратора — человека, который хочет вам помочь, который будет слушать вас без осуждения, но не будет потакать; который сумеет помочь пройти через трудные испытания. Таковым может оказаться терапевт, священник, старый верный друг или родственник, но только не тот, кто (как бывает с супругами или друзьями) старается подсластить пилюлю. Убедитесь, что куратор будет говорить правду, даже если она ранит.

10. Если вы не сможете найти куратора, ведите журнал. Возьмите за правило вести записи ежедневно, отмечая все переживания. Сосредоточьтесь на борьбе с влечением к пристрастию, а дальше рассказывайте о себе в более широком контексте. Напишите о своем смирении, признательности и влиянии на судьбы других людей.

11. Сохраняйте баланс между краткосрочными и долгосрочными целями. Ваша задача заключается в том, чтобы проживать день ото дня и помнить, что каждый успешный день перестраивает ваш мозг.

12. Практика, практика, практика. 12 шагов станут главными в вашей жизни. Вы начнете осознавать свое поведение, вы будете безупречны, но когда отступите, то накажете себя раскаянием. Трезвость и честность смогут устранить порочный круг зависимости в вашем мозгу.

Зависимости, как и механизмы защиты, только усугубляются. Обычно они начинаются с малого, помогая справляться с жизненными стрессами, но постепенно из осознанных поступков превращаются в непроизвольные привычки. Они разрастаются, как и защита, захватывают нас и меняют наш допустимый мир. Они искажают наш характер до такой степени, что все решения основываются только на одном: смогут они содействовать или препятствовать нашим пристрастиям. Все усугубляется тем, что у нас появляется физическая зависимость. Мы не чувствуем себя нормальными и переживаем синдром отмены, если нас заставят остановиться.

Нет такой зависимости, которую нельзя остановить и от которой, за исключением никотина, не меняющего характер человека, как другие наркотики, невозможно отказаться, не проведя определенной переоценки ценностей. Практика зависимости изменяет нас настолько, что становится необходима собственная перестройка. Мы должны научиться видеть, как наши привычки ранят других людей и нас самих. А затем мы должны полностью измениться. Здесь недостаточно просто остановиться — речь идет о критических изменениях в отношениях с самим собой.

Назад

Психология вредных привычек


Эта книга — для тех, кто разочарован, уже не ожидает никакой помощи и чувствует себя обреченным вечно «забивать голы в свои ворота». Она для тех, кто знает, что иногда бывает злейшим врагом самому себе, и не может совладать с собой. Ричард О’Коннор, известный психотерапевт и кандадит наук, объясняет, почему так трудно бороться с вредными привычками, показывает двойственность нашей личности и предлагает способы тренировки непроизвольной части нашего мозга, отучая его от деструктивных привычек и изменяя наше поведение к лучшему.

ЗАДАТЬ ВОПРОС
ПСИХОЛОГУ

Катерина Вяземская
Психолог, гештальт-терапевт, семейный терапевт.

Андрей Фетисов
Психолог, гештальт-терапевт.

Софья Каганович
Психолог-консультант, психодраматерапевт, психодиагност.

Владимир Каратаев
Психолог, психоаналитик.

© PSYCHOL-OK: Психологическая помощь, 2006 - 2024 г. | Политика конфиденциальности | Условия использования материалов сайта | Администрация