Контрперенос: кляйнианская перспектива

Современные лондонские фрейдисты

Группу британских аналитиков, учеников Анны Фрейд, долгое время отождествляли с североамериканскими эго-психологами. Недавно они сделали несколько теоретических шагов, чтобы сблизиться с британской теорией объектных отношений, в особенности с идеями кляйнианцев.

Особенно на них повлияло понятие проективной идентификации как важнейшего элемента контрпереноса. Сандлер заметил, что появление все большего количества школ психоаналитической теории повышает интерес к клинической практике, материалу и теории психоаналитической практики (Sandler , 1993). В своей статье он рассказывает об отражающей форме идентификации, при которой люди примитивно сочувствуют (или вообще подражают) эмоциям и даже несчастьям других людей. По его словам, этот феномен по-разному называется у разных авторов: примитивная пассивная симпатия у МакДугалла, первичная идентификация у Фрейда, резонансное копирование у Вейсса, или рекуррентная первичная идентификация, как предпочитает называть его сам Сандлер (McDougall , 1909; Freud , 1923; Weiss , 1960).

Такое «эхо» чувств и поведения пациента в аналитике сильно повлияло на сандлеровское понимание переносно-контрпереносных взаимодействий. Аналитик, независимо от своей воли, вынужден отвечать на эмоциональный материал пациента. Рассматривая кляйнианское понятие разыгрывания в контрпереносе, Сандлер использовал идею «эмпатического» слушания. Он (Sandler , 1976) предпочел называть его ролевой откликаемостью. Сандлер описал ситуацию таким образом, что пациент ожидает от аналитика исполнения определенной роли, которая проявлялась бы в переживаниях и, возможно, поведении аналитика.

Сандлер, кажется, предпочел использовать термин «контрперенос» в его первоначальном значении, т. е. в отношении невротических реакций. Он применяет термин ролевая откликаемость аналитика (иногда — «ролевая актуализация») для более современных значений.

Идеи Сандлера близки кляйнианскому восприятию клинических явлений, поэтому кляйнианцы с недавних пор признали эквивалентность своих терминов терминам Сандлера (см., например, O ' Shaughnessy , 1992; Feldman , 1993). Терминология Сандлера все чаще смешивается с кляйнианской и в таком виде используется североамериканскими эго-психологами и их последователями, особенно аналитиками интерсубъективистских взглядов (см., например, Renik, 1993; Ogden, 1994).

Интерсубъективисты также повлияли на лондонскую группу, особенно на теорию Фонаги (Fonagy, 1991; Target, Fonagy, 1996) о ментализации. «Я предпочитаю называть способность представлять свои и чужие сознательные или бессознательные психические состояния способностью к ментализации» (Fonagy, 1991, р. 641). Фонаги хочет этим сказать, что в какой-то момент психического созревания младенец приходит к открытию, что сознание есть и у других, внешних, объектов и что оно сравнимо с его собственной способностью чувствовать свои переживания. Это решающий шаг к тому, чтобы ребенок вошел в психологический мир, он отмечает начало психологической озабоченности, которую автор называет ментализацией. Ментализация — это уважение к внутреннему миру и субъективности объекта, который теперь не только используется в целях ослабления влечений, но и для построения отношений с другим субъектом. В этом проявляется зарождающийся интерес ребенка к другим людям, у которых тоже есть сознание, и это проблема, с которой, по мнению Фонаги, взрослые пограничные личности продолжают бороться. Эта концепция явно перекликается с кляйнианской «депрессивной позицией», которая стала очень влиятельной концепцией в британском психоанализе и повлияла на Фонаги (кляйнианское значения термина ментализировать см. в Mitrani, 1993). Внимание к признанию пациентом психики аналитика в качестве главного элемента своей внешней реальности прослеживается в нынешнем интересе кляйнианцев к контрпереносу и интерпретациям, центрированным на аналитике.

Кляйнианцы могут оспаривать, в какой момент происходит этот переход к ментализации, потому что, согласно кляйнианской точке зрения, потенциальная идея о существовании психики у объекта присутствует у ребенка с очень раннего возраста, возможно, с рождения (врожденная преконцепция). Но данное расхождение значимо только на теоретическом уровне. По словам Сандлера, уровень клинической работы — это новая движущая сила, вызывающая сближение во взглядах кляйнианцев с классическими лондонскими фрейдистами, а также с некоторыми эго-психологами, в частности, интерсубъективистами. Однако эти реверансы в адрес кляйнианской терминологии, в которой субъективность пациента становится частью психоанализа, в целом несколько отдаляют современных лондонских фрейдистов от эго-психологии. Этот процесс ведет прочь от положений классической эго-психологии, а также родственных им положений психологии самости и интерперсональной психологии — течений, которые мы сейчас вкратце рассмотрим.

Эра контрпереноса: Антология психоаналитических исследований

В антологии "Эра контрпереноса" собраны основные работы по одной из наиболее актуальных проблем современного психоанализа. В классических статьях П.Хайманн, X.Ракера, Д.Винникотта и других авторов, в трудах таких современных исследователей, как Г.Этчегоен, О.Кернберг, Дж.Сандлер, Р.Хиншелвуд и многих других, представлены различные подходы к пониманию и использованию субъективного опыта аналитика в психоаналитическом процессе. Несмотря на различие школ и убеждений, все авторы сходятся во мнении, что переоткрытие контрпереноса изменило лицо психоанализа и в части теории, и в области терапевтической техники. Книга адресована психоаналитикам, психотерапевтам, психологам, всем тем, кто изучает психоанализ, интересуется его историей и современным состоянием.