Эволюция философско-психологических учений о гении

Гений и гениальность в трудах философов прошлого

Наблюдения, свидетельствующие о том, что умственные возможности людей не равны, стары как мир. Это не было секретом ни для науки, ни для обыденного сознания, аккумулирующего, по меткому выражению Г. Гегеля, не только научные теории, но и все предрассудки своего времени. И выдающиеся философы древности, и их менее осведомленные в науках современники хорошо понимали, сколь существенна разница между выдающимся творцом, гением и простым смертным. Также давно было замечено, что различия эти часто проявляются уже в детстве и диапазон их очень велик — от тяжелой умственной патологии до высокой одаренности.

Естественно, мыслителей и общество в целом издавна волновали вопросы природы этих различий, но человеческая психика — трудно познаваемый объект. Вероятно, поэтому первым объяснением природы индивидуальных различий и наличие выдающихся способностей у отдельных людей было неземное, божественное происхождение гениев. Выдающийся человек, по мнению древних, — счастливый избранник богов. Он послан на землю для того, чтобы преодолеть обыденные представления и силой духа озарить человечеству путь к совершенству и величию.

Минуя понятие «божественный дар», объяснить достижения выдающихся художников, поэтов, ученых и общественных деятелей в ту пору не представлялось возможным. Такое понимание породило и соответствующую терминологию. С древнейших времен в научных трактатах и в обыденном сознании прочно утвердился термин «гений», от латинского — genius — дух. В античной культуре гениальность рассматривается как род иррационального вдохновения, озарения свыше. Древние греки считали ее неземной способностью, источником которой является соединившийся с человеком божественный дух, благодаря чему человек приобретает качественно иные, недоступные большинству возможности. Философы тех времен рассматривают гения и гениальность как феномены, стоящие выше известных естественных законов. Это представление и есть основа учений о гении не только в античной, но в значительной мере и в европейской философии вплоть до конца XIX века.

Добрый демон

Известно, что Сократ, в шутку, говорил тем, кто интересовался причинами его необычной проницательности, что ему помогает, подсказывая, его добрый демон — гений. Закрепившись в сознании большинства людей благодаря художественной литературе, это утверждение живет и поныне. И нередко мы сами, подобно гениальному шутнику Сократу, объясняя причины собственных удач, говорим о помощи доброго ангела или гения.

Созданное гениями по своим масштабам, глубине и совершенству всегда поражало человеческое воображение, потому и казалось сверхъестественным. И по сей день гениев сравнивают с богами, а их произведения — с созданиями творца. Вероятно, этим объясняется то, что люди склонны мистифицировать происхождение, жизнь и деятельность гениев. Биографии выдающихся людей обычно обрастают множеством легенд, слухов и самыми невероятными подробностями.

Человечество долго не хотело верить в то, что гении рекрутируются из числа обычных людей. Сам факт рождения гения трактовали как особое знамение свыше. Отцами гениев непременно хотели видеть богов. Даже если твердо знали, что это не так, продолжали на этом настаивать и придумывать небылицы.

Мифы о происхождении

О выдающемся древнегреческом философе, астрономе и математике Пифагоре ходила легенда (которую он сам же распространял и поддерживал), что он сын Аполлона (или Гермеса), что у него золотое бедро, что он помнит обо всех воплощениях своей души — «…был он сначала сыном Гермеса Эфалидом, затем Эвфорбом, который был ранен Менелаем во время осады Трои, Пирром и, наконец — родился Пифагором».

Выдающегося древнегреческого философа Платона, появившегося на свет в день, когда отмечали рождение бога Аполлона (21 мая), его приемник в Академии Спевсипп прямо называл сыном Аполлона. Хотя всем, и не в последнюю очередь самому племяннику Платона Спевсиппу, был хорошо известен весь аристократический род Платона.

Множество фантастических историй о жизни гениальных людей распространялось в разные времена по уже считавшей себя просвещенной Европе. Многие из нас и по сей день убеждены, что небылицы — необходимый атрибут гениальности, или, говоря современным языком, часть имиджа гения. В сочинителях легенд нет и никогда не было недостатка, при этом многие выдающиеся люди сами намеренно сочиняли и продолжают сочинять о себе небылицы и распространять невероятные слухи. Чем, конечно же, привлекают внимание к своей персоне и создают вокруг нее ореол таинственности. Яркие примеры подобного поведения можно найти в биографиях Николо Паганини, Сальвадора Дали и многих других выдающихся людей.

Практически одновременно с термином «гений» в научный обиход и обыденное сознание входит понятие «талант», но в отличие от гения, происхождение его не столь благородно. Корни его родословной уходят уже не в религию и философию, а в торговлю. Первоначально, в Древней Греции, Египте, Вавилоне, Персии и ряде областей Малой Азии словом талант (от греческого — talanton, что в буквальном переводе означает «вес», «весы») именовалась самая крупная весовая и денежно-счетная единица. Постепенно в европейском сознании сформировалось представление о таланте как об очень высокой степени развития способностей к определенному виду (видам) деятельности, в то время как под гением стали понимать высший, максимальный уровень их проявления находящийся, образно говоря, над талантом.

Важной особенностью представлений о гении является то, что с древнейших времен и наука, и обыденное сознание твердо придерживались убеждения, что подлинная гениальность может проявиться только в искусстве, а истинным гением может быть только художник (в широком смысле этого слова). Государственным деятелям, военачальникам, промышленникам, торговцам и даже ученым в звании гения отказывали вплоть до XIX века.

Правда, попытки поставить под сомнение эту точку зрения неоднократно предпринимались уже в трудах древних философов. Одним из таких примеров может служить понимание гениальности, предложенное Аристотелем. Он подчеркивает связь художественного творчества с интеллектуальной, познавательной деятельностью и вводит свой термин — «созерцательная деятельность разума», который объемлет понятия научного и художественного творчества. Созерцательная деятельность разума стоит, по его мнению, выше любой другой, ибо она родственна божественной. «Хотя нельзя отрицать, — отмечает Аристотель, — что добродетельная деятельность (политическая и военная) выдается над другими по красоте и величию».

Уже в трудах Аристотеля творческий процесс в значительной мере теряет мистический характер. Творчество, считает он, постижимо и подвержено контролю. Он пытается обосновать наличие норм, правил, канонов, которые необходимы при создании произведений искусства. Аристотелем выдвигается требование учиться художественному творчеству и эстетическому суждению.

Особого внимания заслуживает и тот факт, что разделение науки, искусства и добродетельной деятельности у древних было весьма условным и с течением времени существенно менялось. Так, например, астрономия и история были одно время причислены не к наукам, а к высоким искусствам. Каждому искусству было положено иметь свою музу. Музой астрономии считалась Урания, а музой истории — Клио. По мнению историков, другие науки не попали в число изящных искусств, лишь потому, что еще не существовали во времена, когда родились девять знаменитых дочерей Мнемозины.

Современные представления о том, что относится к искусствам, что к наукам, а что к сфере практической деятельности утвердилось в европейском сознании несколько столетий назад. А термин «гений» приобрел звучание, близкое современному, в эпоху Возрождения. Ее представители считали гениальность даром божественным, врожденным, присущим истинным художникам. В понимании людей этого времени художник должен был быть осведомлен как в науках, так и в искусствах. И живописец, и скульптор, и музыкант, и композитор, равно как и представители других художественных профессий должны одинаково виртуозно владеть и своим ремеслом, и философией, и естествознанием, и грамматикой, и риторикой, и многими, многими другими областями знания и сферами деятельности. Не случайно это время называют временем титанов, эпохой великих энциклопедистов.

Одной из первых попыток глубокого философско-психологического осмысления проблемы одаренности было исследование испанского врача, жившего в эпоху Возрождения, — Хуана Уарте. Он связывал перспективу возрождения могущества Испанской империи с максимальным использованием на государственной службе особо одаренных людей. Его работа была одним из первых в истории психологии трудов, где рассматривалось в качестве основной задачи, изучение индивидуальных различий в способностях с целью дальнейшего профессионального отбора. Это исследование предварило целое направление  антропологических наук —- «дифференциальную психологию».

Х. Уарте в своей работе ставит четыре главных, по его мнению, вопроса:

Анализ способностей, в теории Х. Уарте, сопоставлялся со смесью четырех элементов в организме (по Гиппократу — темперамент) и с различием в сферах деятельности (медицина, юриспруденция, военное искусство, управление государством и др.), требующих определенных, соответствующих деятельности дарований. В качестве основных способностей он выделял фантазию (воображение), память и интеллект. Наличие каждой из этих способностей объяснялось определенным «темпераментом мозга», по выражению Х. Уарте, пропорцией, в которой «смешаны в нем главные соки». В свою очередь, науки и искусства, оценивались с точки зрения того, какой из трех способностей они требуют. Это заставило Х. Уарте сделать психологический анализ деятельности полководца, врача, юриста, теолога и представителей других видов деятельности.

Особенно подчеркивал Х. Уарте зависимость таланта от природы, однако, влияние природных данных, по его мнению, не означает бесполезности воспитания и труда. Говоря о воспитании и обучении талантливых людей, он акцентировал внимание на необходимости учета индивидуальных и возрастных особенностей обучаемого.

Х. Уарте высказал мысль о необходимости создания государственной системы профессионального отбора. Он писал о том, что для того, чтобы никто не ошибался в выборе той профессии, которая больше всего подходит к его природному дарованию, государю следовало бы выделить уполномоченных людей великого ума и знания, которые открыли бы у каждого его дарование еще в нежном возрасте; наставники заставили бы учащегося обязательно изучать ту область знания, которая ему подходит.

В эпоху Классицизма, пришедшую на смену Возрождению, все активнее обсуждается вопрос о происхождении гениальности. Разногласия возникают по поводу того, является ли какой-либо художественный талант (живописный, музыкальный, поэтический и др.) даром божественным или он имеет земное происхождение. Известный русский мыслитель Василий Кириллович Тредиаковский отмечает, что мудрые люди начало поэзии сводят с неба, утверждая, что она влита в человеческий разум от бога, «а сие всеконечно есть праведно». Его современник Г.Н. Теплов придерживается иного мнения — стихотворцем без природного таланта, который французы называют «genie», или без природного духа стихотворческого «никак сделаться не можно». Здесь, как видим, речь идет не о божественном, а природном происхождении выдающихся способностей. Другой мыслитель, Феофан Прокопович, считал способность к творчеству вторичной по отношению к заданной способности любить и, постигая совершенство, восхищаться им. Причины творчества, по его мнению — красота земной природы и способность человека восхищаться ей.

Выдающийся русский ученый М.В. Ломоносов, анализируя природу поэтического таланта, предлагает считать важнейшим качеством творца «силу совоображения», под которой он понимает способность «с одной вещью, в уме представленной, купно воображать другие, как-нибудь с нею сопряженные». Практически речь идет об образном, ассоциативном мышлении, его месте в творчестве. Считая это качество ведущим, он отмечает, что многие поэты имеют его от природы, это как он говорит — «душевное» дарование. Интересно также и то, что М.В. Ломоносов убежден: качество это можно развивать, каждый может постичь «науку стихотворческую».

Психология детской одаренности

Книга посвящена проблемам диагностики и развития детской одаренности в современной образовательной среде. В ней последовательно рассматриваются основные вопросы психологии детской одаренности, развития и обучения одаренных детей, развитие интеллектуально-творческого потенциала каждого ребенка. Издание адресовано педагогам, психологам, студентам высших учебных заведений.